Одновременно с восстановлением работы машинного зала Саяно-Шушенской ГЭС был построен береговой водосброс, спроектированный в 2000 годы, а для водосброса эксплуатационного — нескольких колонн на теле плотины и огромной «ванны» ниже неё — придуманы новые правила пользования. Сиб.фм рассказывает, как сотрудникам станции удалось победить природу и погоду.
Строительство берегового водосброса завершилось в рекордные сроки — уже к 2011 году огромное сооружение стоимостью в 12,9 млрд рублей вписалось в саянский ландшафт и было готово принять большую воду. Станция работала ещё вполсилы, а после захода солнца, на правом берегу огни уже подсвечивали пятиступенчатое бетонное сооружение.
Игорь Погоняйченко, начальник оперативной службы ГЭС, просит внести уточнение — в медиа не раз звучали слова, будто построенный водосброс снижает риски разрушения плотины. Это, конечно, так, но у него есть и другое предназначение.
19 тысяч кубометров могут пропустить два водосброса СШГЭС при полном открытии
Оба водосброса, и береговой, и эксплуатационный, не предназначены для работы в зимних условиях. Зато в половодье — весной и летом — они очень важны. По сути, именно водохранилище спасает от затопления территории ниже по течению реки, аккумулируя её стоки, а водосброс помогает регулировать объёмы прибывающей воды и пропускает их через себя, если они чрезмерны.
В 2009 году, после аварии, регулирующие органы готовы были даже перекрыть Енисей на всю зиму — в регламентах не было прописано, как поступить с водой из хранилища, если работа станции остановится. Допусти тогда руководство подобный шаг, и урон экологии, инфраструктуре мы бы считали, наверное, до сих пор. Жизнь в реке остановилась бы, а населённые пункты, оставшись без воды в водозаборах, теплотрассах, котельных... ну, стали бы расселёнными. И энергетики решили осуществлять зимние попуски по средне-многолетнему показателю. И заодно — бороться со льдом.
Теперь в стандартах «РусГидро» этот момент учтён навсегда: если появится необходимость зимнего использования водосбросов, необходимо менять положение затворов, использовать укрывающие конструкции, кожухи, проводить обогрев и обстукивание наледи. За первую зиму обстучать, спилить и убрать со стенки водосброса пришлось 24 тонны льда. Хотя даже про них Игорь Юрьевич говорит слегка снисходительно — для самой плотины лёд угрозы не представлял, так, необычное зрелище. Вода ведь всё равно путь себе проложит, даже если снаружи будут тридцатиградусные морозы, в самом водохранилище температура останется плюсовой.
Торжественного запуска последнего гидроагрегата Игорь Погоняйченко и сотрудники его подразделения ждали пять лет. Результатом всей работы стали в том числе собственные метеорологические посты — нам с вами, чтобы не забыть зонт, прогнозов Гидрометеоцентра хватает, а вот энергетикам нужно больше. Например, знаменитые паводки 2006 года, напугавшие всю Хакасию, пришли сюда «без объявления войны». Два новых поста, двадцать снегомерных площадок дают теперь сотрудникам станции достаточно информации для более точной аналитики.
— Уже в следующем году появится новая математическая модель прогнозирования притока воды, — рассказывает Погоняйченко. — Первый отчёт в 2014 году уже пришёл, сейчас мы его смотрим, на внешний вид он уже достаточно хорош и довольно подробно описывает всю природную ситуацию по водосбору. К концу 2015-го, думаю, точность прогнозов достигнет, ну, примерно 95%.
Для сравнения, предыдущие данные из официального источника, были точны процентов на пятьдесят.
Запуск состоялся, но как истинный оперативник, Погоняйченко более реалист, вместо восторга — заслуженное одобрение. Да, пять лет круглосуточной работы, да, символическое завершение восстановительных мероприятий совпало с пуском того самого ГА№ 2. Но расслабляться и обольщаться вернувшимся званием флагмана российской гидроэнергетики специалисты не собираются.
— Если окунуться в историю, на 30-35 лет назад, можно вспомнить, что это уже говорили: самая современная, в России, в мире, самая безопасная. И тогда это тоже было правдой. Боюсь, как бы лет через сорок нам не заявили: как же вы могли работать на таких турбинах, разве можно так? — рассуждает Погоняйченко. — Но при этом действительно! Были сделаны правильные выводы. Конструктивно, принципиально изменилось очень многое, мы получили совершенно иной гидроагрегат. Где-то прочитал, что аварии энергосистемы неизбежны — как эпидемии. Так что дежурным службам, службам эксплуатации скучать не придётся.
На восстановлении Саяно-Шушенской ГЭС были задействованы десятки тысяч человек из разных регионов России. Так что фраза для торжественной речи про «всю страну» если и будет преувеличением, то незначительным. Внештатная ситуация с эксплуатационным водосбросом и тоннами льда уже превратилась в опыт, который совсем недавно пригодился коллегам на Богучанской ГЭС — на достраиваемом объекте: по совету саянцев, гидростроители запускали водосброс в зимнее время не боясь наледи. Даже спустя коротенькое время после полного восстановления и выхода на проектную мощность, инженеры СШГЭС спокойно обсуждают повышение выработки энергии и потенциальные возможности обновлённых гидроагрегатов. Отрасль пережила встряску и вышла на следующий виток развития.
Подпишитесь на нас в Telegram
