Очень мобильный банк

В Новосибирске обостряется конкуренция за разработчиков — новым резидентом Технопарка намерена стать компания «Сбербанк технологии», которая создаёт и управляет всеми банковскими системами Сбербанка. Прямо сейчас ей нужны несколько сотен специалистов в сфере IT — как и чем их будут привлекать, корреспонденту Сиб.фм рассказали генеральный директор компании Денис Калинин и директор департамента разработки Михаил Хасин.

ЗАО «Сбербанк технологии» — дочернее предприятие Сбербанка, основано летом 2011 года

Судя по количеству людей, которых вы хотите трудоустроить, планы у вашей компании амбициозные. Чего добиваетесь?

Сбербанк поставил себе задачу — стать одним из лидеров банковской отрасли в мире. Для этого ему нужно провести много изменений внутри себя, оптимизировать собственные системы и процессы, присоединить дочерние и купленные банки в ближнем зарубежье, Восточной Европе, США, Китае — работы предстоит много. И здесь нужно понимать: чтобы всё это произошло, требуется серьёзная перестройка IT-систем, которые работают сегодня.

А что представляет собой современный банковский продукт?

Это достаточно большой и разнообразный мир решений, который весь построен на современных IT-технологиях. Когда вы снимаете деньги в банкомате, вы переводите их через интернет-банк. Вы получаете зарплату на карточки, переводите ее на сервис-аккаунт, открываете вклады, планируете, что дальше с этим делать, мгновенными платежами оплачиваете покупки в интернет-магазинах.

Всё это — информационные технологии, которые управляют движением денег.

Раньше мы говорили о том, что IT должно быть приближено к бизнесу. А сегодня оно с ним переплетено и является его частью. Бизнес определяет, куда должен меняться продукт, какие нужны изменения. Собственно, если мы хотим предлагать рынку более связанные финансовые и банковские продукты, нам надо коренным образом перестроить IT-системы, которые сейчас есть у Сбербанка. Для этого нам требуется около тысячи разработчиков и несколько тысяч менеджеров, которые ведут проекты и управляют ещё несколькими сотнями вендоров.

Ваша компания появилась совсем недавно, но уже успела открыть несколько офисов. Вы куда-то спешите?

В современном мире всё меняется очень быстро. Мы ещё не успели внедрить существующие технологии, не успели сделать то, что планировали сделать, а уже видим новые горизонты. Например, сегодня на банковских выставках и конференциях Европы нет такого продукта, как пластиковая карта. Её роль играет мобильный телефон, с помощью которого можно проводить самые разные платежи, расплачиваться в ресторане, получить деньги в банкомате, оплатить парковку, нажав на кнопку телефона. Направлений много, это только одно из них.

Рынок меняется действительно быстро, и потому скорость внедрения новых решений становится основной для бизнеса. Если вы увеличиваете её в два раза, то скорость роста вашей доли на рынке растёт в три раза. И бизнес банка (даже банка, которому уже 170 лет) целиком зависит от того, насколько быстро мы — девелоперы, разработчики, айтишники — умеем меняться и приспосабливаться, насколько мы гибки.

То есть выбора у вас не было.

Практически. Мы стали быстро наращивать компетенцию в Москве, но сразу же поняли, что этого делать не нужно.

Почему?

Потому что мы таким образом фактически заводим спираль миграции в Москву. Создаем дефицит, от этого растут цены, повышается планка зарплат — и она подталкивает к переезду сюда тех, кто до сих пор не переезжал. Короче, новая волна миграции. Да, у нас амбициозные планы, и мы понимаем, что можем запустить неприятный процесс. Зачем это делать, когда у нас есть Сбербанк?

А что Сбербанк?

Он отличается от многих банков России тем, что есть практически везде, даже в самых отдалённых поселениях. Имея такую возможность, стыдно ей не пользоваться — мы можем в любом месте, где есть отделение Сбербанка, за несколько дней развернуть наше подразделение и начать разрабатывать код, создавать новые решения, управлять ими.

С ноября 2011 года штат «Сбербанк технологии» вырос до тысячи человек

Когда можно идти в любую точку — это тоже проблема, потому что пойти сразу во все точки просто глупо. Для нас лучшее приложение усилий — те места, где есть талантливая молодёжь, которая в свои 19-22 года быстро усваивает всё новое. Чем раньше начинаешь, тем быстрее учишься. Многие известные учёные, к слову, свои замечательные открытия сделали в промежутке от 20 до 30 лет. И стало понятно, что предыдущая концепция найма в Сбербанке была неправильной.

А она в чем заключалась?

В том, что надо нанимать опытных людей, которые имеют опыт работы в банке, сложных структурах и знают всё подряд. Это неправильная концепция. Таких людей нужно немного, чтобы обладать базовой компетенцией. А расти надо за счёт совсем других — тех, кому сейчас 19-21 год и у кого не так много опыта. Но пройдёт время и они станут теми самыми людьми, которых мы набираем сейчас. Молодёжь в ощутимом количестве есть там, где хорошие университеты и сложившаяся школа подготовки студентов. В России таких мест, как оказалось, немного: Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Новосибирск, Краснодар — это основные центры, где ещё с советских времен построена нормальная система образования. Поэтому сюда и пришли. А тренировались мы на Минске.

Да, там благодатное место для подобных проектов.

Кроме всего прочего, в Минске ещё есть опыт работы с западными IT-компаниями. Там сидит большое количество молодых программистов, которые 90% доходов получают не из России, а из Европы и Америки. Первый офис «Сбербанк технологии» появился как раз в Минске, в январе 2012 года. А уже в марте зашли в Новосибирск, Екатеринбург и Санкт-Петербург, готовы брать здесь новых людей, предлагать им интересные задачи. У нас есть чем заняться — нам предстоит построить финансовые банковские технологии, которые будут лидировать на мировом рынке через несколько лет. А сейчас мы только начинаем.

Всегда интересно делать что-то с самого начала. Вот вы с нуля сделали Сиб.фм. Вы же не пошли работать в газету «Известия», вам интересно создавать. У нас примерно то же самое.

Мы хотим построить распределённую компанию с центрами разработки по всей России и ближнему зарубежью, откроемся в Алма-Ате, Киеве, в Восточной Европе, научимся управлять этими офисами. В результате — перестанем расти в Москве, это самое невыгодное и неинтересное место для роста, там всё дорого и печально. Людям, которые у нас работают, мы даём возможность горизонтальных перемещений. Например, человек работает в Новосибирске, но в какой-то момент может уехать в Минск, вернуться обратно в Новосибирск или же отправиться за границу — в Чехословакию, Словению или ещё куда-нибудь, где есть наши центры.

Изъявил желание и поехал?

Не совсем так. Каждый центр обладает какой-то определённой компетенцией. В Новосибирске мы, например, реализуем новые централизованные банковские системы. А в Минске — корпоративную сервисную шину на базе «веб-сферы». Если сотруднику надоело программировать банковскую систему, он может изучить, что такое IBM WebSphere, что такое корпоративная сервисная шина и как она работает (это принципиально другой класс программ) и сообщить менеджеру в Минске, что готов начать работу в этой области. Не просто так ехать, а осознанно, с предварительной подготовкой, в том числе — самостоятельной.

Человек растёт не обязательно вверх, становясь менеджером, гендиректором или президентом. Как показывает практика, далеко не каждому это интересно.

Центр в Новосибирске уже работает?

Он зарегистрирован в марте. Мы арендовали помещение в Технопарке, оно входит в комплекс красивых башен. За пару месяцев отремонтируем и сможем высаживать там сотрудников. Здание у нас двухэтажное, с отдельным входом — арендуем его полностью, поскольку занимаемся банковскими технологиями и работаем с вещами, которым нужна определённая безопасность. Когда вы программируете систему, на счетах которой лежат миллиарды долларов, нужно позаботиться, чтобы эта работа контролировалась правильным образом.

Тяжело было войти на территорию Технопарка?

Очень легко. Даже поразило, насколько здесь приветливо и быстро всё получилось. Мы фактически за один день, приехав сюда, обо всём договорились. И документы подали на регистрацию, и офис арендовали. Сейчас формируем пакет документов, чтобы стать резидентами Технопарка.

А резидентство вам зачем?

Наша компания — настоящий представитель инновационной разработки. Мы ведь не только инновационные продукты выпускаем, но и стараемся делать их такими же способами. Сейчас, например, внедряем принципиально новую технологию управления разработками, но я не буду в детали вдаваться. Это один из видов экстремального программирования, когда работа делается в присутствии заказчика.

Сколько людей планируете нанять в Новосибирске и на какую зарплату?

Мы уже сейчас проводим собеседования. На первом этапе отсмотрим порядка 200 человек, потом договоримся с Новосибирским госуниверситетом о приходе студентов и их обучении. Через пару лет трудоустроим здесь около тысячи человек. Специалисты нам нужны разные. Размер вознаграждения предполагается рыночный.

Мы не переплачиваем, у нас нет задачи поднять зарплату на рынке, честное слово. Но, как правило, люди — талантливые ребята в стартовую команду — переходят к нам с ростом доходов на 15-20% по сравнению с тем, что они получали до этого.

Как будет строиться работа с обучением молодых кадров? Ждать ли каких-то ноу-хау?

Новшества будут. Мы хотим предоставить молодёжи возможность работать на территории студенческого кампуса, прямо из общежитий. Уровень заработной платы будет, конечно, не как у квалифицированных сотрудников, а 50% от неё. Эта занятость подразумевает работу не над системой в целом, а над отдельными её компонентами, которые сами по себе никакой ценности не представляют, но, будучи сложенными вместе, дадут нужный продукт.

Ещё одна идея — платить не только штатным сотрудникам, но и фрилансерам: они получают конкретные задачи на разработку и солидные деньги за результат. Мы пытаемся построить структуру, которая не сейчас, но через какое-то время даст возможность нанимать человека где угодно, ему даже не надо будет ходить в офис. Берёшь задачу из интернета со всеми условиями, есть человек, с которым можно обсудить все вопросы. Показываешь результат, получаешь деньги.

Сейчас мы осознанно создаём систему, в которую приходят малоквалифицированные кадры. И чтобы на входе правильно работать с ними, нанимаем высококвалицифированных людей. Определяем базовые знания, специализацию. Сейчас программист, причём достаточно узкой специализации, на рынке труда не задерживается больше двух недель. Обмен происходит мгновенно. Мы переходим в эпоху сверхспециализации: когда человек не может знать всё. Если он знает всё, зовите его бизнес-консультантом. Специалисты становятся достаточно узко специализированными, а значит воронку, в которую они попадают, нужно сделать достаточно разнообразной.

42 тысячи рублей составляет средняя заработная плата разработчика в Новосибирске, по данным Кадрового агентства Алексея Сухорукова

С университетом как предполагаете работу выстраивать?

Разные варианты есть. Где-то создаём специальные кафедры под нас. Хотя фактически подходит любая, где можно научить людей логически мыслить и правильно создавать продукт. Собственно, на занятиях даём студентам те стандарты, которые нужно знать, чтобы у нас работать. И вот молодой человек работает и учится одновременно, практикует те знания, которые ему дают. Приносит пользу себе и всем. Нельзя теоретически учиться чему-то. Учиться надо на конкретных примерах и практике, если этого нет, обучение довольно бесполезное. Хотя с точки зрения врачей это, конечно, оправданно. У нас будут песочницы, в которых можно пробовать сразу.

А если вдруг кадров на рынке окажется недостаточно?

Наш большой босс Виктор Орловский, который отвечает за все информационные технологии в Сбербанке, считает, что единственный рынок труда, который останется, это рынок программистов. Они в конце концов напишут программы, которые заменят всех остальных. Но программы всё равно кому-то писать надо. Ситуация такая: всё больше процессов автоматизируется, занимаются этим программисты.

Программист — это не тот, кто пишет непонятные буквы в непонятном месте. Это человек, который умеет логически думать.

Он понимает задачу, может её осознать целиком, разделить на подзадачи, понять, какие алгоритмы нужны, чтобы их реализовать, знает, как их объединить и интегрировать с другими системами, которые написали другие программисты. Это умение думать. Честно говоря, даже не верится, что в городе есть мощнейший университет и ещё куча вузов, но нет людей, которые умеют логически думать. Это было бы странной ситуацией.

Но ведь есть ещё конкуренция за кадры, а то место, где вы арендовали офис, объединяет другие крупные компании, которым нужны разработчики. Когда башни Технопарка наконец заработают, кадры будут перетекать. Вас это не смущает?

Это хорошо. Хорошо и замечательно! Мы мечтаем, чтобы было ещё больше компаний, потому что тогда будет ещё больше сотрудников, которые будут перетекать. Мы вообще уверены, что в течение пары лет в Новосибирске появятся штук десять крупных компаний из Москвы, которым нужны программисты, и они будут их учить.

А движуха — это здорово, мозги не застаиваются. Нормальный человек каждые три-четыре года должен менять работу, идти на следующую, менять компетенцию, заставлять себя это делать. Так удобно, когда ты сидишь, тебе платят, всё хорошо, ты делаешь то же самое, что и вчера, а завтра будешь делать то же самое, что и сегодня. Но через некоторое время застрелиться хочется. Этого быть не должно.