Фома верующий

Сорок лет назад, в 1980 году, в СССР появилась знаменитая рок-группа, которая до сих пор известна под названием «ДДТ». Не дожидаясь юбилея, в канун нового 2020 года Новосибирский музыкальный театр показал зрителям спектакль «Фома», поставленный по песням солиста коллектива Юрия Шевчука. По сути, мы можем говорить о появлении нового жанра – музыкальной рок-драмы: причём это совсем не Jesus Christ Superstar, а нечто совсем другое. Поэтому настолько неординарным получился спектакль.

Людская толпа колыхалась на площадке у Новосибирского государственного университета – в это время как раз проходила неделя так называемой интерсолидарности, и в рамках её мероприятий состоялся этот концерт.

«В небе радуга висела, а на ней свинья сидела – и осоловевшим оком свысока на все глядела...».

Очкастый среднего роста паренёк с обычной банкой в руках пел хрипловатым голосом. Я, завзятый рокер, с подозрением относящийся к любой незнакомой музыке, вдруг почувствовал, что-то родное, своё. А это ведь было самое начало 80-х, когда в умах уже отпечатались «Машинисты», «Аквариум» и «Воскресение», и ничего нового ждать, кажется, уже не приходилось.

И вот тут появилось ОНО – спетое под обычную гитару, но такое «своё», что на душу ложится легко и естественно, – к примеру, песня про Васю, который бутылки для счастья сдаёт.

— Кто это? — спросил я одного из членов оргкомитета.

— Это из Уфы паренёк, автор и исполнитель политических песен, – услышал я в ответ.

Сразу скажу, это был не последний приезд Юры в Новосибирск. Вскоре я попал на одно небольшое мероприятие. В техническом помещении группы радиообслуживания (было такое подразделение для озвучки демонстраций) собрались ребята из знаменитейшей в прошлом группы «Проходной двор», и в общей компании оказался Шевчук. Попивая крепкий чаёк, ребята горланили свои и его песни, – но уже не под акустическую гитару и с хорошим драйвом. Покойный Володя Бугаец умел играть с захватом. Долго где-то лежала у меня запись этого почти что «квартирника».

А «ДДТ» тогда ещё и в помине не было. Может быть, формально группа и существовала, но как-то сама по себе, параллельно с Шевчуком. С тех пор я внимательно следил за его творчеством, выуживал его магнитные альбомы из всех возможных источников. Узнал, что однажды он был сильно избит – причём били по пальцам (прямо как чилийца Виктора Хару). Потом Юра оказался в Питере, где уже понемногу загибался рок-клуб, – и тут ему, как говорится, повезло – выстрелила его «Осень». Он прославился буквально через несколько дней, и неуклюже вел себя на «Песне года» – ещё не привык к тому, что знаменит.

Для меня быстро стало понятным, да и до сих пор я это осознаю: Шевчук был и остаётся по сей день единственным подлинно патриотическим русским исполнителем – как пафосно это ни звучит. Только человек, глубоко любящий свою страну, мог с предельной честностью, по-мужски честно написать:

«Осень. Доползём ли, долетим ли до ответа, что же будет с Родиной и с нами?»

Эту песню пели и поют, она на сто процентов стала народной.

Он мотался по площади Минутка в Грозном, когда там шли бои. Он возражал Путину, когда считал, что президент не прав. Он и сегодня, пожалуй, единственный автор, который может петь удивительно музыкально о проблемах, которые волнуют простой народ, а не тех членов политических партий, которые толком-то и объяснить не смогут, чем их партия отличается от других.

И пока Андрей Викторович Макаревич возмущается тем, что вся страна его разочаровала, Шевчук много и плодотворно работает над новым материалом. В то время как другие перепевают свои старые песни в джазовой манере, Шевчук раз за разом выдаёт новые альбомы, и они становятся всё более стильными и высокопрофессиональными – но всё с той же болезненной реакцией на отсутствие в нашей жизни справедливости, которая, по мнению Шевчука, однажды должна осуществиться со страшной силой.

А теперь перенесёмся в современность. Как-то раз директор и художественный руководитель Новосибирского музыкального театра Леонид Михайлович Кипнис обронил:

«Мы тут под новый год премьеру готовим по песням Шевчука». Это было неожиданно.

Признаться, я насторожился: что может молодой режиссёр, которому доверили постановку, знать о том, кто такой Шевчук, и вообще. Но пошёл. Потому что тянуло. И к половине первого отделения понял, что пришёл не зря. Ну, разве что за исключением некоторых киношных нелепостей насчёт работы органов КГБ. А в целом спектакль оказался настолько новым по стилю, с отсутствием наигранной театральности, без этой самой «окультуренности» песен, когда вдруг оперный певец начинает петь рок-продукт оперным поставленным голосом. Передо мной разворачивалась музыкальная драма с полным пониманием того, кем же реально были эти самые хиппаны. А это немаловажно. Не обошёл стороной режиссёр и тяжёлую страницу в жизни Юрия Шевчука – смерть его жены. Словом, к концу спектакля мне уже стало понятно, что мы являемся свидетелями нового жанра музыкального театра. И в связи с этим у меня возникло много вопросов к режиссёру «Фомы» Филиппу Разенкову. И в итоге получилось даже не интервью, а беседа двух людей, влюблённых в песни Юрия Шевчука.

***

— Филипп, ваши музыкальные пристрастия достаточно далеки от творчества Юрия Шевчука, – так почему же...

— Сразу хочу уточнить. Основным коллективом, повлиявшим на мою жизнь, была группа «Битлз». «Битлз» – это наше всё. Кстати, в своем интервью с блогером Юрием Дудём именно Шевчук обронил фразу, что в Штатах он весь свой гонорар потратил на пластинку «Битлз» с автографами музыкантов. Для меня это была важная информация. Хотя да, как и Шевчук, я слушал много разной рок-музыки и далеко не сразу пришёл к творчеству ДДТ.

— А тебе не кажется, что Шевчук тем тебе и близок, что понятно и смело сказал о тех вещах, которые ты сам когда-то не додумал или боялся себе признаться в этих мыслях?

— Тогда я, скорее всего, ещё просто не врубался. Вообще, я считаю, что до музыки и поэзии Шевчука нужно дорасти, в подростковом возрасте интересуют другие вещи. В юности в Ижевске я играл в различных рок-группах на клавишах, и один концерт сыграл с группой, которая в основном исполняла ДДТ. С тех пор я знал все их основные хиты, и периодически их слушал, но когда я начал внимательно изучать всё, начиная с первого альбома, – я просто обалдел. Особенно меня поразили альбомы уфимского периода. Во-первых – это очень стильно, а для того времени даже сверхстильно. Во-вторых, профессионально, оригинально, правдиво и честно. Я просто представил, как эти песни он пел в те годы в Уфе – да и в Новосибирске.

— Согласись, между банальным прослушиванием песен любимого исполнителя и появлением идеи поставить на эти песни игровой спектакль возникает непреодолимая бездна.

— Идея поставить спектакль пришла несколько лет назад, когда я переехал в Уфу. Я начал погружаться в биографию, и понял, что передо мной удивительный, сложный и очень поучительный человеческий жизненный путь. И, конечно, меня до глубины души тронула история любви Юрия Шевчука и Эльмиры Бикбовой. И я понял, что просто должен перенести это на сцену. Но потом стало ясно, что это материал не для оперного театра. Уже родной для меня Новосибирский музыкальный театр подходил для воплощения этой идеи больше других.

-Как шла подготовка к постановке?

-Я очень благодарен Леониду Михайловичу Кипнису за то, что он дал добро на эту, без преувеличения, авантюру. Ведь кроме песен Шевчука у нас ничего не было... С главным дирижёром театра Новиковым, большим фанатом рока, а особенно БГ и «Аквариума», мы очень серьезно окунулись в творчество Шевчука. Мы отобрали около семидесяти песен. Это был сложный выбор, в котором нам уже помогал автор пьесы Константин Рубинский.

Встретившись с Юрием Юлиановичем в его студии в Питере, мы получили благословение. Вообще, это был очень счастливый и вдохновляющий момент, потому что когда ты видишь, что человек, который является для тебя примером по жизни, оказывается именно таким, каким ты бы хотел его увидеть... То есть, проще говоря, он оказался нормальным человеком – без понтов и пафоса. Ну, а потом в работу включились художники: Елена Вершинина, Катя Малинина, хореограф Ярослав Францев, который, кстати, из Уфы, художник по свету Ирина Вторникова. В общем, замечательная команда. Но ничего бы не случилось без артистов, каждому из которых я очень благодарен. Вообще, хочу сказать, что в моей практике это была постановка с, пожалуй, самой творческой и дружной атмосферой. Все, кто трудился над спектаклем, создавал и монтировал декорации, ставил свет, гримировал артистов и т.д., работали в едином порыве. И я думаю, что песни ДДТ оказали на это прямое влияние.

– Да, я согласен. Российская земля родила много отличных музыкантов. БГ и его «Аквариум» не просто духовник, но и пропагандист музыки. Вспомните вот программу «Аэростат», декадентствующий «Пикник», академического Леонида Фёдорова и его «Аукцион», шутовского Петра Мамонова, блистательного Евгения Маргулиса. Но только Юрий Юлианович в своём творчестве достаточно последователен в высвечивании проблем маленького человека и отстаивания его интересов.

— Вы знаете, я последнее время много слушал Шевчука, и мне всё больше нравятся его последние записи. Он не боится искать, экспериментировать. Хотя всегда ведь проще идти проверенным путём.

— Я вспоминаю последние годы СССР. Я ведь целый год изучал «Капитал» Маркса. Неожиданно для себя попал в обком комсомола. И для меня самым большим разочарованием было понять, что для большинства сотрудников аппарата тезисы о строительстве коммунизма, а заодно и решения всевозможных съездов были пустыми словами, помогающими лишь строить личную карьеру. Они, наверное, не слушали Шевчука – поэтому для них всё кончилось именно так. А Шевчук ведь предупреждал об этом. Деньги – это ведь не главное, все их всё равно не своруешь. Нельзя прятаться за авторитет президента, надо ведь помнить и о народе. Филипп, сам того не подозревая, ты открыл новое направление в музыкальном театре. Я видел, как плакали зрители в зале. Но, мне кажется, это лишь первый шаг. Я для себя разделил спектакль на основную часть – это первый этап творчества Шевчука – до песни «Осень», а потом следует некая общая часть, в которой показан уже маститый Шевчук, выходящий на широкую публику, стоящий на сцене перед сотнями людей. А дальше спектакль как бы повисает. У вас нет ощущения, что это некий недоделанный триптих?

— «Фома» – это спектакль-посвящение Эльмире Бикбовой, поэтому лично для меня – это завершённая история. Но я думаю над условным продолжением, хотя это уже не будут песни Шевчука. Я рад, что получилось сделать спектакль про людей, которые приходят и понимают, что это про них, – и возникает ситуация, когда нет «четвёртой стены». Я хочу продолжать эту линию.

— Это уже хорошо, но я-то говорю о триптихе. Вот смотри, за последние десятилетия у нас в культурной традиции не создано ни одной трилогии или квадрологии. Казалось бы, нет у нас такой музыки. И вдруг, оказывается, есть. Я думаю, что нужен приквел. Когда-то мы в клубе любителей фантастики «Амальтея» на обычной печатной машинке «Москва» перепечатали четыре романа Стругацких, а я лично набил вот этими пальцами роман Булгакова «Мастер и Маргарита». Ты правильно вспомнил слово «хиппаны» – это даже не слово, а понятие. Это были ребята, как сейчас говорят, креативные, творческие, многие из них стали учёными, писателями, композиторами, даже деятелями церкви. Не надо путать понятия хиппанов и стиляг, для которых внешнее отличие от основной массы было главной целью. Да, мы играли бит-музыку, да, она была подражательной, но это уже были попытки создания своей новой культуры. Ребята реально строили новую жизнь. И именно этот пласт нашей жизни, мне кажется, нужно обязательно показать на сцене. Тогда «Фома» станет ещё более понятным.

— Понимаете, я из театральной семьи и я неплохо знаю театр и считаю, что он нуждается в реформах. Я сильно сомневался в том, что смогу Шевчука идеально положить на спектакль, – даже по вокалу он непрост со своей лужёной глоткой. Но ведь, кажется, получилось.

— Да, как я уже говорил, тебе удалось создать, по сути, новый жанр в музыке – музыкальная рок-драма.

— Думаю, что не я это создал. Это было всегда.

— А назови примеры! Не получается?.. Кстати, у тебя уже есть предложения переноса спектакля в другие театры?

— Такие предложения есть, но я считаю, что пока у нашего театра должны быть эксклюзивные права на этот спектакль, это честно и справедливо. Да и мало какой театр осилит сделать это в таком виде и качестве. Мне, конечно, хочется поставить «Фому» в Уфе, где я сейчас живу и работаю. Там есть где это сделать. Конечно, хочется договориться с Питером по обменным гастролям.

— А как сам Шевчук ко всему этому относится?

— Он внимательно посмотрел спектакль по видео. Сказал, что это хорошая работа. Прислал СМС-поздравление с Новым годом...